Василий Васильевич Кандинский

Одна из ключевых фигур в европейской живописи XX века, один из основоположников абстракционизма и основателей группы «Синий всадник», преподаватель Баухауса, теоретик.

 

От юриспруденции – к живописи

Василий родился 4 декабря 1866 года в Москве, в пятилетнем возрасте его семья перебралась в Одессу. По наказу родителей мальчик получил юридическое образование, с отличием окончил юридический факультет МГУ. В 1895 году под впечатлением от выставки импрессионистов (и картины Клода Моне «Стог сена» в частности), Кандинский решил круто изменить свою жизнь и стать живописцем. На следующий год, в возрасте уже 30 лет, он отправился в Мюнхен, считавшийся наряду с Парижем центром европейского искусства, и завязал знакомство с немецкими экспрессионистами, а также выходцами из России – художниками А.Г. Явленским, М.В. Добужинским, И.Я. Билибиным, К.С. Петровым-Водкиным и др. Кандинский поступил в частную школу Антона Ажбе, чтобы выучиться рисунку и основам композиции. Однако уровень преподавания не устраивал его, поэтому он дважды пытался поступить в Мюнхенскую академию художеств – ему удалось лишь со второй попытки. Кандинский выбрал курс Франца фон Штука, «первого немецкого рисовальщика». Тот был доволен учеником, но критиковал его за чрезмерно яркую цветовую палитру и в течение года вынуждал использовать только чёрное и белое, дабы изучить форму. 

В 1901 году Кандинский, только-только выучившись рисованию, основал собственное художественное общество «Фаланга» (Phalanx) и открыл при нём школу, где выступил в качестве преподавателя. Он проводил прогрессивную, свободную от академизма выставочную политику: на первой выставке объединения демонстрировались его первые полотна и работы его приятелей из художественного кабаре «Одиннадцать палачей». Представленные художники развивались в двух направлениях: импрессионизм и югендстиль (немецкая разновидность символизма). В течение трёх лет с момента основания «Фаланга» провела 12 выставок, но ни внимания общественности, ни интереса критики, ни материальной выгоды это не принесло, поэтому объединение было распущено. 

В 1903 году Кандинский женился на художнице Габриэле Мюнтер, и следующие пять лет супруги провели в странствиях по Европе. Вернувшись из путешествия, семья обосновалась у подножия Альп в небольшом живописном городишке Мурнау. Соседи в скором времени прозвали их дом «Русским домом»: к супругам нередко приезжали гостить видные художники: от Явленского до Верёвкиной. С этого момента начался самый плодотворный этап в карьере художника.

В 1909 году Кандинский совместно с женой и некоторыми другими экспрессионистами основал «Новое художественное объединение Мюнхен» (сокращённо – МКУМ), которое просуществовало всего пару лет. Но это стало своеобразной репетицией перед созданием одного из важнейших творческих объединений в Европе – группы «Синий всадник».

 

Группа «Синий всадник» 

В декабре 1911 года вместе со своим другом Францем Марком Кандинский основал очередную творческую группу – «Синий всадник». Её целью провозглашался окончательный разрыв с академической традицией; при этом участники – среди которых Алексей Явленский, Август Маке, Пауль Клее, Марианна Верёвкина, Альфред Кубин, Моисей Кубин и Габриэла Мюнтер – проявляли живой интерес к средневековому искусству и примитивизму. Что касается современных течений, «Синий всадник» стал одним из ведущих экспрессионистских объединений, испытавших также влияние фовизма и кубизма.

По словам Кандинского, «акцент делался на выявлении ассоциативных свойств цвета, линии и композиции, а привлекались при этом столь различные источники, как романтическая теория цвета Гёте и Филиппа Рунге, «югендстиль» и теософия Рудольфа Штайнера».

В книге «Текст художника. Ступени» Кандинский пишет, что в раннем детстве – а именно, в возрасте трёх лет – первыми поразившими его цветами стали сочный светло-зелёный, охра, кармин, чёрный и белый. Однако впоследствии он открыл для себя прелесть синего. Дело в том, что синий обладает крайне слабым эмоциональным воздействием, однако исключительно мощной духовной энергетикой. Программной целью «Синего всадника» стала одухотворённость, поэтому неслучайно синий был вынесен в название группы. Не только Кандинский, но и Шёнберг, и Марк подчёркивали важность синего цвета, тяготеющего к абстракции. Но почему всадник? Герберт Рид в «Краткой истории современной живописи» отмечает, что художнику приписывают следующие слова: «Название «Синий всадник» было придумано за чашкой кофе в Зиндельсдорфе; мы оба любили синее, Марк – лошадей, а я – всадников». Как бы то ни было, название «Синий всадник» носила одна из ранних картин Кандинского, представленных им на одной из выставок «Фаланги».

Группа «Синий всадник» выпускала одноимённый альманах, в котором художники публиковали свои многочисленные теоретические наработки. В 1912 году вышла в свет книга Кандинского «О духовном в искусстве», в которой содержится одно из первых, если не самое первое теоретическое обоснование абстракционизма. Художник утверждал, что цели и задачи природы и искусства естественным образом различаются, а, следовательно, различны и их средства выражения.

 

Теоретические искания и вопросы синестезии

Василий Кандинский известен в первую очередь тем, что положил начало абстракционизму. Это течение развивалось по двум основным направлениям. Приверженцы одного занимались созданием геометрических абстракций, приверженцы другого (Кандинский, Купка и др.) – поиском гармоничных аморфных цветовых сочетаний, освобождение цвета от форм. Беспредметные полотна Кандинский начал создавать в 1908 году. По его мнению, «каждый цвет обладает присущей ему духовно-выразительной ценностью, что позволяет передавать высшие эмоциональные переживания, не прибегая при этом к изображению реальных предметов». «Самоценность цвета, музыкальные ассоциации, «синестетические обертона», духовные изыкания, наконец, синтез искусств – вот то, над чем трудился Кандинский и что составляло предмет его исследований. Художник оставил не только живописные полотна и сценические постановки, но и теоретические разработки.

В работе «О духовном в искусстве», которая считается своеобразным Евангелием искусства XX столетия, в главе под названием «Действие цвета» Кандинский описал физиологическое и психологическое воздействие цвета. Если говорить о первом, то с тех пор так и не было выдвинуто ни одной гипотезы, способной объяснить физиологическое воздействие цветов на организм. С другой стороны, хотя мы не можем объяснить эти явления, мы должны их регистрировать и описывать. Наблюдения Кандинского в этом смысле чрезвычайно любопытны: при созерцании цветов «Зритель испытывает чувство удовлетворения, радости, подобно гастроному с лакомым куском во рту, - пишет художник, - Или же глаз испытывает раздражение, какое мы ощущаем от острого блюда. Эти ощущения затем угасают или утихают, как бывает, когда коснешься пальцем куска льда. (…)При прикосновении ко льду можно испытать только ощущение физического холода, и это ощущение забывается при согревании пальца, так забывается и физическое действие цвета, когда от него отвернешься. Но как физическое ощущение ледяного холода, если оно проникает глубже, вызывает более глубокие чувства и может вызвать целую цепь психических переживаний, так же и поверхностное впечатление от цвета может развиться в переживание».

Что касается психологического воздействия, то здесь Кандинский замечает недостаточность и несостоятельность ассоциативной теории: «Можно было бы, например, предположить, что светло-желтый цвет путем ассоциации с лимоном вызывает впечатление чего-то кислого. Но подобными объяснениями едва ли можно удовлетвориться». Далее художник переходит к размышлениям о синестезии, а также формулирует основополагающий принцип творчества – принцип внутренней необходимости. «Прекрасно то, что возникает из внутренней душевной необходимости. Прекрасно то, что прекрасно внутренне. (…) Под этим прекрасным, само собою разумеется, не следует понимать внешнюю или даже внутреннюю общепринятую нравственность, а все то, что даже и в совсем неосязаемой форме совершенствует и обогащает душу. Поэтому, например, в живописи внутренне прекрасен каждый цвет, ибо каждый цвет вызывает душевную вибрацию, и каждая вибрация обогащает душу».

Будучи основоположником абстракционизма и экспрессионизма и одним из основателей группы «Синий всадник», Кандинский пошёл много дальше своих единомышленников. Период с 1911 по 1920 гг. ознаменовался полным отказом от принципа мимезиса и освобождением цвета и формы. Кандинский создавал напряжённые и ритмичные цветовые симфонии. В поисках синтетического стиля, художник создал три цикла работ: «Композиции», «Импровизации» и «Импрессии». Двумя своеобразными вершинами его творчества признаны «Композиция 6» и «Композиция 7».

Композиции с точки зрения автора представляли собой целые миры, «путём катастроф, подобно хаотическому рёву оркестра выливающемуся, в конце концов, в симфонию, имя которой музыка сфер".

Некоторые искусствоведы (в частности, Павел Балека) проводят параллель между творческим методом Кандинского и методом сонористики в музыке – методом, для которого характерно выдвижение тембра в качестве основного фактора. По аналогии другого искусствоведа, Рудольфа Арнхейма, «мы можем лучше понять природу цвета, если вспомним, что такое тембр в музыке». Видимо, для Кандинского цветовые сочетания звучали подобно сонорным созвучиям. И видимо неслучайно, одна из позднейших попыток постановки его «Жёлтого звука» была сделана не на музыку Фомы фон Гартмана, а на музыку Альфреда Шнитке, композитора, активно использовавшего метод сонористики. Кандинский был также поглощён идеей синтеза искусств, и в «О духовном в искусстве» предложил новый жанр – жанр сценической композиции, который был призван объединить музыкальное, живописное движение и движение танца. Главный же компонент синтеза – цвет. Сценическая композиция «Жёлтый звук» на музыку Гартмана должна была объединить цвет, музыку, художественный танец и слово. Однако из-за начавшейся Первой мировой войны, премьера осенью 1914 года так и не состоялась. Также не была опубликована пьеса «Зелёный звук». В сохранившемся сценарии, напечатанном в альманахе «Синий всадник», осталась подробная световая партитура и указания для оркестра и пантомимы.

  

Первая мировая война 

В 1914 году с наступлением Первой мировой Кандинский был вынужден вернуться в Россию. Он расстался с Габриэлой, и та переехала в Мюнхен, а художник уехал в Москву. Война раскидала участников «Синего всадника» по различным уголкам Европы, и объединение распалось.

Но для Кандинского это означало очередной этап его художественного пути. Чередуя романтические полусимволистские пейзажи с полуабстракциями, художник постепенно приходит к упрощению и геометризации форм. Он начинает вырабатывать уникальную живописную манеру, у него появляется собственный почерк.

После революции Кандинский обнаружил себя в гуще событий: он оказался вовлечённым в общественно-политические события, связанные с музейными реформами и художественным образованием и принял участие в открытии 22 музеев по всей стране. Художник сотрудничал с ИЗО Наркомпроса вплоть до 1921 года и даже получил должность председателя Государственной закупочной комиссии при Музейном Бюро. Но в большей степени организаторские и преподавательские способности Кандинского раскрылись в Свомасе («Свободных мастерских»), позднее – ВХУТЕМАСе, где он получил пост профессора. Кандинский учил студентов анализировать форму и цвет, и в основу учебного плана положил свой выдающийся труд «О духовном в искусстве». Он разработал аналогичный план и для Инхука (Институт художественной культуры), но столкнулся с враждебным отношением некоторых художников-конструктивистов, в частности – Поповой, Пунина и Родченко. Последние решительно отвергали иррациональное. В ответ на нападки Кандинский указывал, что бессодержательное использование абстрактных средств выражения ещё не делает художника абстракционистом. «Существует не меньше мёртвых треугольников (будь они белыми или зелёными), чем мёртвых куриц, мёртвых лошадей и мёртвых гитар. Стать «реалистическим академиком» можно так же легко, как абстрактным академиком». Форма без содержания не рука, но пустая перчатка, заполненная воздухом».

Уже в начале 20-х годов Кандинский почувствовал серьёзное политическое давление и был вынужден покинуть советскую Россию – на сей раз навсегда. Его картины были изъяты из экспозиций музеев на долгие годы.

 

Баухаус 

В Германии Кандинский получил приглашение от Вальтера Гропиуса, основателя Высшей школы строительства и художественного конструирования Баухаус. Гропиус предложил ему должность главы мастерской настенной живописи в Веймаре. На первый взгляд может показаться, что у Кандинского и лидеров школы Баухаус не слишком много общего, но на деле их объединяла идея синтеза искусств (Gesamtkunstwerk).

Кандинский продолжил преподавательскую деятельность; он стал читать сразу три курса – «Аналитический рисунок», «Основы художественного проектирования» и «Цвет». Кроме того, он не оставлял свои теоретические труды.

Цвет по-прежнему занимает Кандинского – и прежде всего, конечно же, синий: в 1924 году вместе с Клее, Явленским и Фейнингером он организует «Синюю четвёрку». На сей раз, впрочем, цель была весьма прозаична – художники вновь собрались вместе для саморекламы за рубежом, организации выставок и улучшения продаж своих картин. Держаться на плаву в депрессивной Германии становилось трудно. По счастью, художникам удалось завоевать американский художественный рынок.

В 1925 году из-под пера Кандинского вышла работа «Точка и линия на плоскости». Он также написал две свои наиболее знаковые работы – «В синем» и «Жёлтое – красное – синее». Художник относил свои полотна веймарского периода к холодной романтике. «Круг, который я использую в последнее время столь часто, можно назвать не иначе, как романтическим. И нынешняя романтика существенно глубже, прекраснее, содержательнее и благотворнее – она – кусок льда, в котором пылает огонь. И если люди чувствуют только холод и не чувствуют огня – тем хуже для них…» 

Примерно в это же время Баухаус вынужденно сменил месторасположение. В результате травли со стороны ультраправых, финансирование школы прекратилось, и она переехала в Дессау, небольшой, но активный городок под Лейпцигом. Здесь Гропиус спроектировал новое здание, ставшее одним из шедевров функционализма. Между тем, в преподавательской среде назревает конфликт: Кандинский, Клее и Файнингер подвергаются критике за любовь к эстетике, и те в свою очередь отстраняются от преподавания. 

Период с 1926 по 1933 гг. был исключительно плодотворным для Кандинского: за семь лет он создал 159 картин маслом и порядка 300 акварелей. Персональные выставки стали открываться в различных городах Европы одна за другой. В 1928 году Кандинский получил немецкое гражданство. Но с приходом к власти национал-социалистов пять лет спустя художник был вынужден оставить Германию. Семейство Кандинских осело в парижском предместье Нейи-сюр-Сен. Нацисты отнесли его работы к так называемому «дегенеративному искусству», наряду с полотнами других выдающихся авангардистов.

 

Во Франции публика отнеслась к Кандинскому прохладно; его круг общения составили старинные друзья и единомышленники. Здесь начался последний, завершающий этап эволюции художественного метода художника. Он пришёл к использованию биоморфных элементов, произвольно заполняющих полотна. Биоморфизм был небольшим и не столь заметным течением в авангардизме в 30-е годы; термин был введён британским писателем Джеффри Григсоном. Биоморфизм обращался к природе и использовал формы и паттерны, аналогичные по структуре живым организмам.

В последние годы жизни Кандинский стал писать холсты, которые по его собственному выражению, явились «поистине живописной сказкой». К таковым относятся «Пёстрый ансамбль» (1938), «Сложное-простое» (1939), «Небесно-голубое» (1940). Однако французы не оценили творческий гений постаревшего мастера, вдобавок, с началом Второй мировой войны он стал испытывать трудности с материалами и был вынужден обратиться к гуаши и картону. Его последний цикл был выполнен на неизвестно на какие средства приобретённом немецком картоне среднего формата.

Некоторые критики склонны считать парижский период художника второстепенным, но так или иначе он до сих пор остаётся малоизученным и вызывает массу вопросов.

 

После художника

Василий Кандинский скончался 13 декабря 1944 от артериосклероза (кровоизлияния в мозг). Он успел увидеть освобождение Франции союзниками в сентябре, а в ноябре была открыта его последняя прижизненная выставка. Как это часто происходило с художниками, по достоинству он был оценен уже после смерти. Сегодня его работы можно найти в ведущих музеях мира: в Музее Гуггенхайма, Центре Жоржа Помпиду, Государственной Третьяковской галерее, галерее Lenbachhaus и т.д. 

Кандинский входит в десятку самых дорогих художников на планете. В 2006 году его «Озеро Санберг» было продано на аукционе Sotheby’s за 9 миллионов долларов, через год работа «Белый звук» ушла с молотка за 23,3 миллиона.

В честь Кандинского была названа независимая премия, учреждённая Культурным фондом «АртХроника» в 2007 году. Она вручается молодым художникам, занимающимся современным искусством; призовой фонд составляет 57 000 евро. Особенностью премии является принцип самовыдвижения номинантов.

 

Именем художника был также назван самолёт Аэрофлота Airbus A319 (VP-BUN).